При аварии все барьеры безопасности, предусмотренные создателями
реактора, были сразу же разрушены взрывом, поэтому требовалось в
кратчайший срок возвести новые преграды для ядерной, радиационной и
тепловой опасности. Как это делалось, хорошо известно: в шахту реактора
сбрасывали различные материалы. Часть из них (поглощающие нейтроны
соединения бора) должна была обеспечить ядерную безопасность, другая
(доломит, песок, глина) – создать фильтрующий слой и уменьшить выброс
активности, третья - (свинец) – поглотить выделяющееся тепло. Всего было
сброшено почти 5 тыс. т. материалов.
Жаркие споры о необходимости такого мероприятия и о его последствиях
шли и до, и после его осуществления. Особенно острой критике
подвергалось решение об использовании свинца, который, плавясь и
испаряясь, мог дополнительно загрязнить окружающую среду. И только три
года спустя, после большого комплекса разведывательных работ, стало
ясно, что спорить не о чем: в саму шахту реактора если и попала, то лишь
малая доля сброшенных материалов, основная их часть образовала холмы
высотой до 15 м в центральном зале. Не удалось также перекрыть все пути
выхода воздуха из шахты, т.е. создать полноценный фильтрующий слой.
Причина - неблагоприятная геометрия разрушений.
В первые недели проводились и другие защитные мероприятия, например,
под шахту реактора для охлаждения активной зоны и снижения концентрации
кислорода подавался жидкий азот.
Весьма опасным представлялся «китайский синдром», для предотвращения
которого под фундаментом здания соорудили теплообменник. И хотя летом
1988 г. при бурении скважин обнаружили, что «синдром» не смог развиться
до опасных пределов, можно утверждать, что при том объеме данных о
состоянии блока, который мы имели в мае 1986 г., было принято верное
решение. Готовы ли мы вообще ответить на вопросы об эффективности
мероприятий, проводившихся в то время? В частности, соизмеримы ли были
результаты с затратами? (Я имею в виду не только материальные затраты,
но и увеличение коллективной дозы, полученной работавшими.) Думаю, еще
не готовы. Однозначного сценария хода аварии пока нет, поэтому
откладывается и полный анализ эффективности принятых мер. Тем более
нельзя было требовать такого анализа в апреле и мае 1986 г.
|